Ответ земли |
Карта \"Архстояния\", подробнее на http://orlova.cih.ru/n28.html
|
Тема «Архстояния» этого года — «Вне земли». Странный призыв к участникам фестиваля лэнд-арта — по определению «земляного» искусства. Редакция журнала «ЭКА.ru» разбиралась в парадоксе. |
Ольга Орлова // 24 августа 2009 |
Экологическую составляющую проекта российские архитекторы зачастую рассматривают как еще одну надбавку в пользу чиновников. Считают, что решать экологические проблемы надо глобально, обновляя промзоны, занимаясь системой мусороуборки и т.д., а не на уровне отдельного дома. Статистика, согласно которой 80 % парникового эффекта в мире вызвано строительством или эксплуатацией зданий, не находит сочувствия. «Экоцентризм не менее опасен, чем эгоцентризм архитекторов», — отметил на прошлогоднем симпозиуме «Эко или Эго» в МАрхИ архитектор-теоретик Сергей Ситар. Его практикующие коллеги Сергей Скуратов и Юрий Григорян обсуждение экологических перспектив российский архитектуры свели тогда к критике в адрес заказчиков. Единственное место, где свободные от заказчиков и какого-либо регламента со стороны властей архитекторы экспериментируют в области экологии, — деревня Никола-Ленивец под Калугой, где ежегодно проходит фестиваль «Архстояние».
Скамейки из прессованной соломы.
По словам одного из организаторов фестиваля Николая Полисского (интервью с которым см. в рубрике "Интервью"), когда в национальный парк Угра решили пригласить архитекторов, первый, о ком подумали, был Александр Бродский. Собственно его знаменитый Павильон для водочных церемоний на территории пансионата Клязьминского водохранилища и натолкнул на идею обустроить пойму реки Угра такими же интравертными беседками из форточек, выкрашенных белой краской,. Но Бродский тогда приехал, оглянулся и установил бетонную кушетку в кладбищенской ограде. Это была победа ландшафта над архитектурой: «Не надо ничего строить, достаточно любоваться!» Такая идеология, кстати, присуща большинству никола-ленивецких сооружений: будь то «Николино Ухо» Влада Савинкина и Владимира Кузьмина, или «Визуальный театр» Арх Ч, или «Площадка для наблюдения за облаками» куратора фестиваля Антона Кочуркина, и даже «Туалет-Трибуна» Михаила Скорохода и Виталия Стадникова.
Работа Александра Бродского этого года «Ротонда» уже, несомненно, принадлежит архитектуре. Это двухэтажный овальный в плане объем с единственной комнатой. В центре — камин. Вокруг пространство закручивается по оси сбивкой лестниц: одна идет на галерею второго яруса, методично перфорированного двадцаткой квадратных окон, другая — на крышу: здесь видовая площадка. В основании дома - эллипс слегка приподнятой над землей палубы. С нее внутрь ведут 20 дверей — все разные, со следами чьей-то прошедшей жизни: советские щеколды и самопальные крючки, отколотые номерки и поздравления с Рождеством — так, наверное, отметился не заставший хозяев гость. В любую можно войти, и из любой — выйти.
Александр Бродский. Фрагмент Ротонды.
Объект отсылает сразу к двум концептуальным проектам молодого Бродского в соавторстве с Ильей Уткиным: вилле «Клаустрофобия» (кирпичный цилиндр с зеркальным амфитеатром - внутренним двориком) и вилле «Наутилус» (эллипс-глаз подземного жилища на автостраде мегаполиса). Если раньше боязнь замкнутости компенсировалась воронкой отражающего небо зеркала, то теперь — ошеломительным количеством окон и дверей. Теперь не надо прятаться и погружаться, но только устремляться «вне». Пейзаж заманчив, и здесь не понятно, кто кому подыгрывает: то ли постройка, чей древесный остов выкрасили белым лаком, — окрестности; то ли наоборот. Дело в том, что весной поле вокруг тогда еще лишь спроектированной «Ротонды» специально засеяли гречихой, чьи белые цветки распустились как раз к моменту возведения объекта и открытия фестиваля.
Александр Бродский. Ротонда.
В этом году французские ландшафтники из бюро «Atelier 710» устроили в Никола-Ленивце ландшафтную лабораторию «[Lab]scape»: в лесу прорубались экологические тропы и площадки, пригнанное с соседней фермы стадо коров выщипывало заросшие луга, на фестивальной территории разбросали сосновые шезлонги и тюфяки из прессованной соломы, устроили инсталляции, установив на тонких пеньках прореженного березняка бокалы с водой. Реализация проекта рассчитана на три года. Ранее девственная территория, гипнотически действовавшая на архитекторов, уже не та: может быть, поэтому на ней и стали возводить собственно архитектурные объекты.
Atelier 710. Инсталляция с бокалами.
Впрочем, ответом на архитектурные ожидания организаторов фестиваля еще в 2006 году, в первый год его проведения, стал сарай бюро «Проект Меганом». Из всех артефактов их спопорционированный в золотом сечении, с множеством разнокалиберных дырочек в стенах и на скатной крыше объект оказался самым архитектурным. Руководитель бюро архитектор Юрий Григорян считает его своей лучшей работой. Критерии таковы: сомасштабность человеку (модуль постройки — рост одного из партнеров бюро Александры Павловой), а также своего рода социальная доступность (это «рецептурная» архитектура: существует текст-инструкция, следуя которой можно построить такой павильон у себя на даче).
Бюро "Проект Меганом". Сарай с дырочками.
За годы проведения фестиваля он стал для российских архитекторов своеобразной школой. Если проблема современной архитектуры, по словам профессора МАрхИ, архитектора Евгения Асса, - в сведении всей полноты тактильно-телесного проживания окружающей среды к исключительно визуальному ее восприятию, то в Никола-Ленивце - все объекты с опцией со-участия: на них надо взбираться, на некоторых можно кататься, в крайнем случае, здесь все принято трогать. Незаслуженно изгнанное из современного российского города дерево — здесь главный стройматериал. «Самым дружелюбным по отношению к человеку» называет его архитектор Тотан Кузембаев. Хотя есть и неожиданный опыт голландца Адриана Гейзе — стены его «Павильона шишек» сделаны из утрамбованных шишек кедра: в комнате под открытым небом создается уникальная микросреда. Это также очень манкое на ощупь пространство.
Адриан Гейзе. Павильон шишек.
«Без бетона!» — таков был девиз первого «Архстояния». Тогда зодчие и обратились к исконной для архитектуры этих мест древесине. В ход идут не только многолетние стволы, но и мелкая лоза. Из нее сплетена «Гиперболоидная градирня» Николая Полисского — еще одна премьера в Никола-Ленивце этого года. Это пока самый экологический объект архитектурной деревни не только по материалам, но и по теме. Башня 12 м в диаметре и 15 м высотой пародирует уродующие городской ландшафт трубы ТЭЦ (примерно такие встречают на окраине Москвы возвращающихся с фестиваля гостей). Днем градирня похожа на огромный муравейник, ночью превращается в подобие импровизированного вулкана: из сопки вырывается столб света и дыма. Это ответ ландшафта городскому неблагополучию.
Николай Полисский. Гиперболоидная градирня.
Прообраз градирни.
Карту-фоторепортаж см. на cih.ru
|